I came, I saw, I conquered.
Об основных дихотомиях соционики,
или что такого важного лежит в основе каждого ТИМа
Логика и этика
И этики, и логики по своим сильным функциям уверены в абсолютной реальности таких глобальные культурные понятий, как сфера логических смыслов и сфера нравственности. А вот по слабым функциям они не воспринимают таковые понятия всерьез.
Логики уверены в том, что причинно-следственные связи существуют в мире объективно. Смысл для них — понятие реальное, оно может присутствовать или отсутствовать в каждом конкретном утверждении. Это — сущность, которую нельзя игнорировать и которая не зависит от произвола субъекта. И с какими бы квазилогическими построениями не пришлось столкнуться логику, он сразу же может определить разрывы смыслов и провалы в рассуждениях. Таким образом, он всегда может отличить осмысленные утверждения от бессмысленных и(!) считает поиск смысла важным и необходимым делом, обращая на него внимание в первую очередь.
Этики, конечно же, не станут спорить с тем, что причинно-следственные связи есть, но подсознательно они ожидают, что при очень большом желании обстоятельства можно изменить, конкретные факты просто проигнорировать или сделать из них любые выводы. Главное, чтобы был кто-то, ради кого это стоило бы делать, или горячее желание видеть вещи именно такими. А правила и законы они в глубине души считают просто конвенцией, которая, по всей вероятности, могла бы быть иной.
Но те же этики абсолютно уверены в существовании глобальных космических законов гармонии или воздаяния каждому за его поступки. Понятия божественной любви, идеалы гуманизма, нравственности, незапятнанной совести, а также любви и дружбы обсуждаются ими с полным знанием дела и абсолютной уверенностью в их реальности. Отношения, настроения, прочие этические компоненты — вот что по-настоящему важно и подмечается в любой ситуации как главная суть и основа; а не столь значимым логическим смыслом допустимо пренебречь, если ситуация того требует.
Что касается логиков, то им, со своей стороны, этические нормы кажутся конвенцией, которая вполне могла бы быть другой, но оказалась оптимальной для выживания в данных исторических условиях.
Иначе говоря, есть два подхода к решению ситуаций:
логический — с опорой на законы и смысл;
этический — с опорой на ценности и гуманизм.
Логики стараются исходить из объективных закономерностей. Они, как правило, подробно объясняют свою точку зрения, доказывают идеи, оценивают ресурсы. Они ориентируются на соотношение затрат и результатов, на схемы и расчеты, на точность фактов и справедливость оценок. Им важно, чтобы действия были эффективными, а рассуждения — осмысленными.
Этики стараются исходить из общечеловеческих ценностей. Они ориентированы на гуманизм, нравственность, гармонию, энтузиазм. Они, как правило, стараются убедить собеседника в своих идеях, дать почувствовать свой взгляд на мир, зажечь энтузиазмом. Им важна форма подачи информации, ее нравственный заряд. Сочувствие и милосердие — понятные для них способы оценки действительности.
(Самая удачная, на мой взгляд, проверка на логику-этику -- это первая, необдуманная реакция человека на новую стрессовую информацию, новую проблему. Логик первым делом пытается ее анализировать, разбирать ее и искать решение, что выглядит особенно забавно, если проблема касается этической сферы, отношений и эмоций. Этик -- дать этическую оценку случившегося (как это хорошо/плохо), что вообще никак не помогает в случае проблем, требующих не оценки, а анализа и решения.)
Сенсорика и интуиция
Здесь в основе различия лежат такие понятия, как представление (вспомнить что-то из реального опыта) у сенсориков и воображение (то, чего никогда еще не было, фантастика) у интуитов. Эти понятия очень часто путают между собой, из-за чего возникает чувство обиды у тех же сенсориков: как так, у меня нет воображения? Есть. Однако воображение сенсориков основано на реальных фактах и манипуляции с ними — по сути, являет собой творческое и находчивое представление, вдохновлённое комбинирование. То, что они себе воображают, имеет под собой определенные реальные основы, реальные формы и смыслы. Доля действительной ирреальности в их представлениях невелика. Интуиты же в воображении намного более свободны, не привязаны к реалиям, и простором воображения могут "приземленных" сенсориков поистине удивлять. Однако говорить, что у сенсориков нет воображения, или что интуиты не представляют себе реальный мир — то же самое, что утверждать, что этики не умеют думать, а логики не умеют чувствовать. Вопрос не в неумении, вопрос исключительно в качестве данного умения у представителя того или иного типа.
...Когда сенсорики говорят, что у интуитов не развито воображение, то имеют в виду именно представление. Здесь правильнее было бы сказать, что интуиты не обладают достаточно качественным представлением о реальном мире, потому что сенсорика у них — слабая функция и восприятие конкретных образов плоское или одномерное. В силу этого восприятия интуиты многое додумывают, воображают, заполняя таким образом пустые пространства своего несовершенного восприятия.
Зато по своей сильной функции интуиты видят не только существующие, но и множество других возможных сочетаний образов, которыми наполнен мир. Если за представлениями стоят реальные объекты окружающего мира и их свойства, то воображение — это композиции образов, которые могут быть совмещены в уме в самых фантастических сочетаниях. И здесь сенсорик оказывается слабее, потому что набор комбинаций в его голове гораздо более ограниченный (скованный объективными реалиями) и совершенно неэкспертный.
Сенсорик может быстро и уверенно отличить зеленую бусину от горошины или живые цветы от искусственных, зато интуит всегда отличит реальную возможность наступления самых неожиданных событий от пустого фантазирования, то есть того, чего не может быть никогда. Практика показывает, что сенсорику невозможно даже ввести эти понятия, объяснить, чем пустая фантазия, кажущаяся ему реальной, отличается от возможного, хотя очень причудливого поворота событий.
Сенсорики более склонны замечать конкретные обстоятельства, свойства предметов, четко осознавать свои ощущения. Однако могут не отдавать себе в этом отчёта, поскольку не знают, как это — не осознавать и не ощущать. Это люди, умеющие проявить волю, защитить личную территорию, они четко дозируют проявления своей агрессии и ограничивают чужую (черные сенсорики). Белые сенсорики лучше чувствуют состояние своего организма и окружающей среды, умеют распознать болезнь на ранней стадии, чувствуют, чем ее вылечить. Комфорт, удобство, качество, эргономика — понятия, о которых они судят вполне компетентно.
Интуиты лучше улавливают тенденции и возможности. Их жизнь полна предчувствий, самых общих взглядов и неожиданно подвернувшихся удач. Это люди, чувствующие ритмы окружающей жизни. Их самый общий целостный взгляд на мир включает и возможные варианты текущих событий. Они легче отличат то, что действительно может случиться, от пустой фантазии. Интуиты способны усвоить огромный массив информации, усмотреть в нем очень далекие связи, почувствовать точный прогноз событий. Их собственные ритмы столь высоки, что они проскакивают мимо конкретики настоящего, прослеживая тенденции многочисленных процессов окружающего мира.
Рациональность и иррациональность
Глубинное отличие рациональных типов от иррациональных — это обращенность первых к прошлому опыту (а в самом общем смысле к прошлому опыту всего человечества), а вторых — к тем переменам, которые несет с собой будущее. Очень характерно по этому признаку разделяется отношение одних и других к планам.
Для рационала построенный план — это удобная и понятная дорога, по которой он, нагруженный своим опытом, может двигаться в будущее, не опасаясь неожиданностей и ненужных отвлечений. План для рационала желателен. Он выступает в качестве необходимого средства, которое приведет его к цели. При невозможности составить план или осуществить намеченное рационал чувствует себя неуверенно, растерянно. Он старается избегать подобных ситуаций, предпочитая проживать каждый свой день с заранее продуманным решением.
С точки зрения иррационала, план, составленный вчера, обязывающий его руководствоваться особенностями вчерашней ситуации, как минимум бесполезен в новой ситуации, а как максимум — даже опасен, потому что накладывает жесткое клише на текущие, изменяющиеся обстоятельства. В связи с этим иррационал старается как можно быстрее избавиться от плана, выполнить его и вновь почувствовать себя свободным. Это позволяет ему оперативно реагировать на особенности текущего момента.
Если для рационала план — это гарантия некоторой стабильности в будущем, позволяющая ему двигаться вперед, то для иррационала план — это решетка, досадное препятствие, не позволяющее ему гибко вписываться в постоянно меняющийся поток событий, как того требует его природа.
Рационалы — люди, опирающиеся на опыт поколений, сохраняющие социальную память. Они уважают авторитетные источники информации, оберегают традиции, стараются выстроить свою жизнь и деятельность в соответствии с выбранной концепцией.
Рациональные люди стараются организовать свою жизнь по плану, они ценят стабильность, упорядоченность. Планирование помогает им освоить будущее на основе наработок прошлого опыта, дает уверенность, что они готовы встретить завтрашний день. Чем больше опыта и знаний усвоил рационал, тем правильнее он оценивает обстановку.
Иррационалы — люди, настроенные на своеобразие текущего момента. Они ориентированы на свое непосредственное восприятие, доверяют впечатлениям больше, чем нормам. Их задача — изменчивость — гибкое приспособление старых правил к меняющимся внешним условиям.
Иррациональные люди стараются не иметь жестких планов. Они должны чувствовать себя достаточно свободными, чтобы отреагировать на внезапные перемены обстановки. Они привыкают доверять своим мгновенным ощущениям или предчувствиям, умеют сориентироваться в процессе перемен. Чем меньше иррационалы подвержены гипнозу авторитетов, тем точнее они видят особенности настоящего.
Очень хорошо сыграли примеры из жизни Л. А. (ГЕКСЛИ) с Наташей (МАКСИМ). Л. А. рассказала, как ходит за покупками. Бывает, что они собираются купить хлеба и сыра, а по мере продвижения по рынку оказывается, что неплохо бы купить и еще много других полезных и нужных вещей — симпатичная картина внезапно возникающих решений — в изложении Л. А. И неподдельное Наташино (МАКСИМ) возмущение таким непостоянством — ведь вначале ей было обещано, что будут покупаться только хлеб и сыр!
Экстраверсия и интроверсия
Экстраверт в большей мере ориентирован на объекты внешнего мира, воспринимает прежде всего их внешние проявления и себя как объект среди других объектов.
Интроверт в большей мере ориентирован на субъективное восприятие действительности, на свои взаимодействия с объектами, которым он приписывает такое же, как у него, субъектное восприятие.
В одном случае человек воспринимает мир как множество объектов, связи между которыми он восстанавливает по факту наблюдения (экстраверсия). В другом случае его восприятие базируется на множестве своих связей и отношений с миром, на выявлении мотивов, а объекты — только узелки в этой сети отношений (интроверсия).
Для экстраверта отношения возникают в момент появления объекта в поле внимания. Нет объекта — нет и отношений с ним. Это естественно.
Для интроверта существуют только те объекты, с которыми он находится в отношениях. Нет отношений — нет объекта. А зачем он тогда?
Общепринятое различение экстравертов и интровертов по признаку общительность/замкнутость является глубоко вторичным. Дело в том, что экстраверт, способный держать все объекты в поле своего внимания, может с ними вообще не общаться — только наблюдать. В то же время интроверт может бурно общаться по очереди с каждым в компании и в итоге обслужить огромное количество народу, поделившись с каждым своим отношением.
(Психическая и соционическая вертность -- очень различные понятия. В психологии вертность предполагает скорее обмен энергиями между людьми и людьми/средой -- экстраверта за подзарядкой тянет к людям, к общению, к взаимодействию, интроверт от чужой энергии наоборот утомляется и предпочитает отдыхать наедине с собой и тишиной. В соционике же вертность -- источник восприятия информации. Экстраверт собирает ее извне, интроверт выводит изнутри себя. Экстраверта тянет обмениваться информацией, интроверт предпочитает хранить ее в себе и не отдавать. Запросто могут, как у меня, сочетаться психологическая интроверсия и соционическая экстравертность: мало энергии на общение с людьми, но общение то бурное, информацией так и тянет поделиться, услышать мнение другого человека. Интроверту чужое мнение обычно не сдалось, он своё выработает прекрасно и будет ему верить так, как экстраверт никогда не поверит себе без обмена и контакта, без сбора информации с разных сторон.)
Экстраверты видят внешнюю, объектную сторону явлений. Они легко расширяют поле внимания, судят об объектах и их связях по их внешним чертам и проявлениям.
Для экстравертов характерен широкий, панорамный обзор. Они замечают все, что происходит вокруг, как бы ни были увлечены делом. В рассказах экстравертов чаще присутствуют обобщающие концепции, множество персонажей, описание их внешности и действий. Они и внешнее пространство осваивают активнее: их жесты более размашисты, личная территория — шире.
Интроверты помещают внимание внутрь объекта и видят его связи с другими. Они легко углубляются в предмет, судят о нем по его «мотивациям», часто «ставят себя на его место».
Интроверт может настолько углубиться в интересный разговор или дело, что не замечает происходящего вокруг. Он может поддерживать диалог в переполненном автобусе, читать на шумном собрании, погрузившись в размышления, не ответить на обращение. Он чаще описывает мотивы и намерения персонажа, обсуждает его (и свои) побуждения и состояния. Жесты интровертов более экономны, личное пространство более компактно.
Экстраверты постигают мир от внешних проявлений к внутренним свойствам, интроверты — от внутренних процессов к внешним проявлениям.
или что такого важного лежит в основе каждого ТИМа
Логика и этика
И этики, и логики по своим сильным функциям уверены в абсолютной реальности таких глобальные культурные понятий, как сфера логических смыслов и сфера нравственности. А вот по слабым функциям они не воспринимают таковые понятия всерьез.
Логики уверены в том, что причинно-следственные связи существуют в мире объективно. Смысл для них — понятие реальное, оно может присутствовать или отсутствовать в каждом конкретном утверждении. Это — сущность, которую нельзя игнорировать и которая не зависит от произвола субъекта. И с какими бы квазилогическими построениями не пришлось столкнуться логику, он сразу же может определить разрывы смыслов и провалы в рассуждениях. Таким образом, он всегда может отличить осмысленные утверждения от бессмысленных и(!) считает поиск смысла важным и необходимым делом, обращая на него внимание в первую очередь.
Этики, конечно же, не станут спорить с тем, что причинно-следственные связи есть, но подсознательно они ожидают, что при очень большом желании обстоятельства можно изменить, конкретные факты просто проигнорировать или сделать из них любые выводы. Главное, чтобы был кто-то, ради кого это стоило бы делать, или горячее желание видеть вещи именно такими. А правила и законы они в глубине души считают просто конвенцией, которая, по всей вероятности, могла бы быть иной.
Но те же этики абсолютно уверены в существовании глобальных космических законов гармонии или воздаяния каждому за его поступки. Понятия божественной любви, идеалы гуманизма, нравственности, незапятнанной совести, а также любви и дружбы обсуждаются ими с полным знанием дела и абсолютной уверенностью в их реальности. Отношения, настроения, прочие этические компоненты — вот что по-настоящему важно и подмечается в любой ситуации как главная суть и основа; а не столь значимым логическим смыслом допустимо пренебречь, если ситуация того требует.
Что касается логиков, то им, со своей стороны, этические нормы кажутся конвенцией, которая вполне могла бы быть другой, но оказалась оптимальной для выживания в данных исторических условиях.
Иначе говоря, есть два подхода к решению ситуаций:
логический — с опорой на законы и смысл;
этический — с опорой на ценности и гуманизм.
Логики стараются исходить из объективных закономерностей. Они, как правило, подробно объясняют свою точку зрения, доказывают идеи, оценивают ресурсы. Они ориентируются на соотношение затрат и результатов, на схемы и расчеты, на точность фактов и справедливость оценок. Им важно, чтобы действия были эффективными, а рассуждения — осмысленными.
Этики стараются исходить из общечеловеческих ценностей. Они ориентированы на гуманизм, нравственность, гармонию, энтузиазм. Они, как правило, стараются убедить собеседника в своих идеях, дать почувствовать свой взгляд на мир, зажечь энтузиазмом. Им важна форма подачи информации, ее нравственный заряд. Сочувствие и милосердие — понятные для них способы оценки действительности.
(Самая удачная, на мой взгляд, проверка на логику-этику -- это первая, необдуманная реакция человека на новую стрессовую информацию, новую проблему. Логик первым делом пытается ее анализировать, разбирать ее и искать решение, что выглядит особенно забавно, если проблема касается этической сферы, отношений и эмоций. Этик -- дать этическую оценку случившегося (как это хорошо/плохо), что вообще никак не помогает в случае проблем, требующих не оценки, а анализа и решения.)
Сенсорика и интуиция
Здесь в основе различия лежат такие понятия, как представление (вспомнить что-то из реального опыта) у сенсориков и воображение (то, чего никогда еще не было, фантастика) у интуитов. Эти понятия очень часто путают между собой, из-за чего возникает чувство обиды у тех же сенсориков: как так, у меня нет воображения? Есть. Однако воображение сенсориков основано на реальных фактах и манипуляции с ними — по сути, являет собой творческое и находчивое представление, вдохновлённое комбинирование. То, что они себе воображают, имеет под собой определенные реальные основы, реальные формы и смыслы. Доля действительной ирреальности в их представлениях невелика. Интуиты же в воображении намного более свободны, не привязаны к реалиям, и простором воображения могут "приземленных" сенсориков поистине удивлять. Однако говорить, что у сенсориков нет воображения, или что интуиты не представляют себе реальный мир — то же самое, что утверждать, что этики не умеют думать, а логики не умеют чувствовать. Вопрос не в неумении, вопрос исключительно в качестве данного умения у представителя того или иного типа.
...Когда сенсорики говорят, что у интуитов не развито воображение, то имеют в виду именно представление. Здесь правильнее было бы сказать, что интуиты не обладают достаточно качественным представлением о реальном мире, потому что сенсорика у них — слабая функция и восприятие конкретных образов плоское или одномерное. В силу этого восприятия интуиты многое додумывают, воображают, заполняя таким образом пустые пространства своего несовершенного восприятия.
Зато по своей сильной функции интуиты видят не только существующие, но и множество других возможных сочетаний образов, которыми наполнен мир. Если за представлениями стоят реальные объекты окружающего мира и их свойства, то воображение — это композиции образов, которые могут быть совмещены в уме в самых фантастических сочетаниях. И здесь сенсорик оказывается слабее, потому что набор комбинаций в его голове гораздо более ограниченный (скованный объективными реалиями) и совершенно неэкспертный.
Сенсорик может быстро и уверенно отличить зеленую бусину от горошины или живые цветы от искусственных, зато интуит всегда отличит реальную возможность наступления самых неожиданных событий от пустого фантазирования, то есть того, чего не может быть никогда. Практика показывает, что сенсорику невозможно даже ввести эти понятия, объяснить, чем пустая фантазия, кажущаяся ему реальной, отличается от возможного, хотя очень причудливого поворота событий.
Сенсорики более склонны замечать конкретные обстоятельства, свойства предметов, четко осознавать свои ощущения. Однако могут не отдавать себе в этом отчёта, поскольку не знают, как это — не осознавать и не ощущать. Это люди, умеющие проявить волю, защитить личную территорию, они четко дозируют проявления своей агрессии и ограничивают чужую (черные сенсорики). Белые сенсорики лучше чувствуют состояние своего организма и окружающей среды, умеют распознать болезнь на ранней стадии, чувствуют, чем ее вылечить. Комфорт, удобство, качество, эргономика — понятия, о которых они судят вполне компетентно.
Интуиты лучше улавливают тенденции и возможности. Их жизнь полна предчувствий, самых общих взглядов и неожиданно подвернувшихся удач. Это люди, чувствующие ритмы окружающей жизни. Их самый общий целостный взгляд на мир включает и возможные варианты текущих событий. Они легче отличат то, что действительно может случиться, от пустой фантазии. Интуиты способны усвоить огромный массив информации, усмотреть в нем очень далекие связи, почувствовать точный прогноз событий. Их собственные ритмы столь высоки, что они проскакивают мимо конкретики настоящего, прослеживая тенденции многочисленных процессов окружающего мира.
Рациональность и иррациональность
Глубинное отличие рациональных типов от иррациональных — это обращенность первых к прошлому опыту (а в самом общем смысле к прошлому опыту всего человечества), а вторых — к тем переменам, которые несет с собой будущее. Очень характерно по этому признаку разделяется отношение одних и других к планам.
Для рационала построенный план — это удобная и понятная дорога, по которой он, нагруженный своим опытом, может двигаться в будущее, не опасаясь неожиданностей и ненужных отвлечений. План для рационала желателен. Он выступает в качестве необходимого средства, которое приведет его к цели. При невозможности составить план или осуществить намеченное рационал чувствует себя неуверенно, растерянно. Он старается избегать подобных ситуаций, предпочитая проживать каждый свой день с заранее продуманным решением.
С точки зрения иррационала, план, составленный вчера, обязывающий его руководствоваться особенностями вчерашней ситуации, как минимум бесполезен в новой ситуации, а как максимум — даже опасен, потому что накладывает жесткое клише на текущие, изменяющиеся обстоятельства. В связи с этим иррационал старается как можно быстрее избавиться от плана, выполнить его и вновь почувствовать себя свободным. Это позволяет ему оперативно реагировать на особенности текущего момента.
Если для рационала план — это гарантия некоторой стабильности в будущем, позволяющая ему двигаться вперед, то для иррационала план — это решетка, досадное препятствие, не позволяющее ему гибко вписываться в постоянно меняющийся поток событий, как того требует его природа.
Рационалы — люди, опирающиеся на опыт поколений, сохраняющие социальную память. Они уважают авторитетные источники информации, оберегают традиции, стараются выстроить свою жизнь и деятельность в соответствии с выбранной концепцией.
Рациональные люди стараются организовать свою жизнь по плану, они ценят стабильность, упорядоченность. Планирование помогает им освоить будущее на основе наработок прошлого опыта, дает уверенность, что они готовы встретить завтрашний день. Чем больше опыта и знаний усвоил рационал, тем правильнее он оценивает обстановку.
Иррационалы — люди, настроенные на своеобразие текущего момента. Они ориентированы на свое непосредственное восприятие, доверяют впечатлениям больше, чем нормам. Их задача — изменчивость — гибкое приспособление старых правил к меняющимся внешним условиям.
Иррациональные люди стараются не иметь жестких планов. Они должны чувствовать себя достаточно свободными, чтобы отреагировать на внезапные перемены обстановки. Они привыкают доверять своим мгновенным ощущениям или предчувствиям, умеют сориентироваться в процессе перемен. Чем меньше иррационалы подвержены гипнозу авторитетов, тем точнее они видят особенности настоящего.
Очень хорошо сыграли примеры из жизни Л. А. (ГЕКСЛИ) с Наташей (МАКСИМ). Л. А. рассказала, как ходит за покупками. Бывает, что они собираются купить хлеба и сыра, а по мере продвижения по рынку оказывается, что неплохо бы купить и еще много других полезных и нужных вещей — симпатичная картина внезапно возникающих решений — в изложении Л. А. И неподдельное Наташино (МАКСИМ) возмущение таким непостоянством — ведь вначале ей было обещано, что будут покупаться только хлеб и сыр!
Экстраверсия и интроверсия
Экстраверт в большей мере ориентирован на объекты внешнего мира, воспринимает прежде всего их внешние проявления и себя как объект среди других объектов.
Интроверт в большей мере ориентирован на субъективное восприятие действительности, на свои взаимодействия с объектами, которым он приписывает такое же, как у него, субъектное восприятие.
В одном случае человек воспринимает мир как множество объектов, связи между которыми он восстанавливает по факту наблюдения (экстраверсия). В другом случае его восприятие базируется на множестве своих связей и отношений с миром, на выявлении мотивов, а объекты — только узелки в этой сети отношений (интроверсия).
Для экстраверта отношения возникают в момент появления объекта в поле внимания. Нет объекта — нет и отношений с ним. Это естественно.
Для интроверта существуют только те объекты, с которыми он находится в отношениях. Нет отношений — нет объекта. А зачем он тогда?
Общепринятое различение экстравертов и интровертов по признаку общительность/замкнутость является глубоко вторичным. Дело в том, что экстраверт, способный держать все объекты в поле своего внимания, может с ними вообще не общаться — только наблюдать. В то же время интроверт может бурно общаться по очереди с каждым в компании и в итоге обслужить огромное количество народу, поделившись с каждым своим отношением.
(Психическая и соционическая вертность -- очень различные понятия. В психологии вертность предполагает скорее обмен энергиями между людьми и людьми/средой -- экстраверта за подзарядкой тянет к людям, к общению, к взаимодействию, интроверт от чужой энергии наоборот утомляется и предпочитает отдыхать наедине с собой и тишиной. В соционике же вертность -- источник восприятия информации. Экстраверт собирает ее извне, интроверт выводит изнутри себя. Экстраверта тянет обмениваться информацией, интроверт предпочитает хранить ее в себе и не отдавать. Запросто могут, как у меня, сочетаться психологическая интроверсия и соционическая экстравертность: мало энергии на общение с людьми, но общение то бурное, информацией так и тянет поделиться, услышать мнение другого человека. Интроверту чужое мнение обычно не сдалось, он своё выработает прекрасно и будет ему верить так, как экстраверт никогда не поверит себе без обмена и контакта, без сбора информации с разных сторон.)
Экстраверты видят внешнюю, объектную сторону явлений. Они легко расширяют поле внимания, судят об объектах и их связях по их внешним чертам и проявлениям.
Для экстравертов характерен широкий, панорамный обзор. Они замечают все, что происходит вокруг, как бы ни были увлечены делом. В рассказах экстравертов чаще присутствуют обобщающие концепции, множество персонажей, описание их внешности и действий. Они и внешнее пространство осваивают активнее: их жесты более размашисты, личная территория — шире.
Интроверты помещают внимание внутрь объекта и видят его связи с другими. Они легко углубляются в предмет, судят о нем по его «мотивациям», часто «ставят себя на его место».
Интроверт может настолько углубиться в интересный разговор или дело, что не замечает происходящего вокруг. Он может поддерживать диалог в переполненном автобусе, читать на шумном собрании, погрузившись в размышления, не ответить на обращение. Он чаще описывает мотивы и намерения персонажа, обсуждает его (и свои) побуждения и состояния. Жесты интровертов более экономны, личное пространство более компактно.
Экстраверты постигают мир от внешних проявлений к внутренним свойствам, интроверты — от внутренних процессов к внешним проявлениям.